Ландскрона — шведская крепость, простоявшая год

Река Нева начиная с эпохи раннего средневековья была участком важнейших международных водных путей «из варяг в греки» и «из варяг в арабы», связывавших Русь с Балтикой и Европой. Ближайшим городским центром к устью Невы была Ладога, которая на протяжении столетий являлась единственным морским портом Северо­-Западной Руси.

Несмотря на отсутствие в районе устья Невы каких-либо следов средневековых поселений, здесь были найдены три клада арабских и западноевропейских серебряных монет IX–XI вв. Объяснить эти находки можно только наличием здесь мест, где устраивались торги, в которых принимало участие не только местное население, но и заморские купцы. В устье Невы торговые караваны делали остановку, так как различные условия речного и морского судоходства требовали соответствующей подготовки или замены кораблей. Имелись здесь и удобные для стоянки судов острова, где можно было укрыться от непогоды, дождаться попутного ветра, произвести ремонт, не опасаясь внезапного нападения с суши.

Торговое судно. Фреска XV в. в церкви Св. Николая в г. Таллине
Торговое судно.
Фреска XV в. в церкви Св. Николая в г. Таллине
Крепость Ландскрона 1300-1301 гг. Реконструкция
Крепость Ландскрона 1300-1301 гг.
Реконструкция

В XII в. активно развивается русское мореплавание на Балтике. Новгородские торговые дворы появляются на Готланде и в Сигтуне (Швеция), а русские купцы становятся частыми гостями в Дании, немецких городах, Польше и Восточной Прибалтике.

В ХIII—XIV вв. союз германских городов — Ганза — становится посредником в международной торговле на Балтике и в Северном море, основав свои дворы в Брюгге, Лондоне и Новгороде. Наиболее активную роль в торговле с Новгородом первоначально играли города Любек и Висбю, а позднее Рига и Ревель. Летом немецкие купцы приходили «водой» по Неве, Ладоге и Волхову к Новгороду.

Новгородские власти несли ответственность за «чистый», то есть свободный, путь иноземных купцов от острова Котлин и Березовых островов в Финском заливе, являвшихся крайними рубежами новгородских владений. Иногда приезжих купцов сопровождал княжеский посланник или военный эскорт.

В дельте Невы, под прикрытием «морской стражи», имелось место для стоянки судов. Здесь немецкие купцы, приходившие на своих кораблях, обычно выбирали старост новгородского двора и церкви. Заморские купцы имели право рубить «дерево и мачтовый лес» по берегам Невы, а также вести по пути прибрежную торговлю с местными финскими народами — ижорой и корелой. Здесь же, на Неве, происходила и перегрузка товаров с больших немецких коггов — грузовых парусных судов, предназначенных для морского плавания, — на русские речные ладьи, успешно преодолевавшие мели и пороги. Обеспечение перевозок по внутренним рекам и озерам возлагалось на лоцманов и лодочников из Орешка, Ладоги и Новгорода.

С освоением невских берегов в XIV–XV вв. новгородское судоходство вновь распространяется на Финский залив, что создает предпосылки для развития русского мореплавания на Балтике.

Невский городок в конце XVI в. Реконструкция
Невский городок в конце XVI в.
Реконструкция
Из «Жития Св. Александра Невского». Миниатюра XVI в.
Из «Жития Св. Александра Невского».
Миниатюра XVI в.

Выгодное географическое положение устья Невы и ее значение важнейшего перевалочного пункта в международной торговле на протяжении средневековья порождало соперничество Руси и Шведского королевства за обладание этими землями. И если первоначально вторжения шведского флота в Неву и Ладогу были редки, то с середины XIII в. шведы пытаются закрепиться в этих местах, основав здесь свои крепости.

Невская битва 1240 г., в которой Александр Невский нанес поражение шведам, не сняла накала борьбы на западных рубежах новгородской земли. В 1293 г. шведские войска вторглись в Карелию и основали крепость Выборг.

В 1300 г. шведское войско под руководством королевского наместника Тергильса Кнутсона пришло в Неву на судах и основало на мысу при впадении Охты в Неву крепость Ландскрону. Для этого был прорыт сплошной ров между этими реками. Как свидетельствует шведская хроника Эрика, «…над тем рвом стояла стена с восемью башнями с бойницами».

В крепости был сильный гарнизон, на стенах установлены камнеметные машины. «Когда русские пришли туда, видно было у них много светлых доспехов, их шлемы и мечи блистали… они сияли как солнце, так было красиво их оружие…» — писал хронист. Однако новгородцам не удалось овладеть Ландскроной штурмом, и они вынуждены были отступить. После этого крепость была «…приведена в полную исправность и снабжена припасами…». Шведы оставили в ней гарнизон во главе с рыцарем Стеном — «…двести людей, способных к бою, и сто для того, чтобы работать: готовить солод, варить пиво и печь хлеб, а также сторожить по ночам…». Основная же часть войска на судах отправилась в Швецию. Однако оставленные в крепости съестные припасы вскоре испортились от летней жары, а зимой в гарнизоне свирепствовала цинга. «Они держались, насколько сил человеческих хватало, многие от этого умерли, так что крепость почти опустела», — говорится в хронике.

Весной следующего 1301 г. Великий князь Андрей Александрович прибыл в Новгород и вскоре выступил к Ландскроне. «…И приступиша к городу месяца мая 18… град взят бысть, овых избиша и исекоша, а иных извязавше поведоша с города, а град запалиша и розгребоша», — сообщает Новгородская летопись.

Царь Иван Грозный. Худ. А. Васнецов
Царь Иван Грозный.
Худ. А. Васнецов
Король Густав Ваза. Шведский национальный музей г. Стокгольм.
Король Густав Ваза.
Шведский национальный музей г. Стокгольм.

Только спустя четверть века, после новых кровопролитных столкновений, система обороны Северо-Западной Руси была дополнена в 1324 г. крепостью Орешек, сооруженний на острове в истоках реки Невы. После заключения в 1323 г. Ореховецкого мира, разграничившего владения Руси и Швеции, начинается массовое заселение побережья Невы русским и ижорским населением. Земли в ее устье вошли в состав Ореховецкого уезда Водской пятины Великого Новгорода.

Русский царь Иван III (1462–1505 гг.) отказался признать условия Ореховецкого мира и вел со Швецией войну, которая не изменила сложившегося положения. Новое обострение ситуации происходит в период правления шведского короля Густава Вазы (1521–1560 гг.) и русского царя Ивана IV Грозного (1533–1584 гг.). В 1555 г. шведские войска после неудачного штурма Орешка отступили в устье Охты. Простояв там несколько дней из-за сильного ветра, шведы под натиском наступавших русских войск покинули Ижорскую землю.

Во время Ливонской войны начинает осуществляться «великая восточная программа» короля Юхана III (1569–1592 гг.), вынашивавшего планы присоединения северо-западных русских земель к Швеции. В 1574 г. шведские морские суда прошли по Неве до Орешка. Осада крепости повторяется и в 1579 г. Шведам удалось овладеть Ямом, Копорьем и Ивангородом, однако взять Орешек они так и не смогли. В ходе очередной русско-шведской войны в 1583 г. король отдает распоряжение соорудить на Неве новые укрепления на месте старых, которые, вероятно, располагались в устье Охты. В результате Плюсского перемирия 1583 г. устье Невы несколько лет оставалось за Швецией. Однако по Тявзинскому миру 1595 г. все захваченные земли вновь возвращались России.

Крепость Нотеборг. Гравюра Адама Олеария
Крепость Нотеборг.
Гравюра Адама Олеария